В сентябре на биостанции будет проходить международная практическая школа по методам исследования донных сообществ. Ключевое слово этого мероприятия “практическая”. Нет ничего замечательнее и поучительнее практического участия в морских исследованиях. Дело в том, что братья наши меньшие, сидящие у себя на дне, книжек наших не читали и с нашими хитроумными выкладками не знакомы. Помимо наших, “одумовских”, законов, у них есть и свои, до которых не всякий эколог и додумается. Увидеть все своими глазами, разобрать своими руками один из лучших — для самодовольного вида Homo sapiens — способов осознать себя в профессии.
Опыт сорокалетней давности – тому свидетельство.
Некоторые лица с фотографий все еще узнаваемы. Фотографии прислали участники рейсов на СЧС — среднем черноморском сейнере, научно-исследовательском судне биостанции в 1970 гг.
Спасибо им!
Эпоха СЧС (1) – это более десятка рейсов на НИС СЧС – среднем черноморском сейнере, который достался нам с легкой руки известного полярника, впоследствии директора Института внутренних вод контр-адмирала И.Д.Папанина при посредничестве акад. Л.А.Зенкевича. Так совпало – а, возможно, так было задумано Зенкевичем – что в это же время биостанция обрела научного руководителя и последующие годы стали в ее истории самыми конструктивными в исследовательском отношении. Впервые, после литорального проекта, выполнявшегося в русле продукционных исследований второй половины 40-х г.г., которым руководила В.А.Броцкая (2), реализовалась на новом уровне, генеральная идея “отцов-основателей”, то, что сейчас называется обучением через исследование.
Начало эпохи было чрезвычайно интенсивным: первая половина 70-х отмечена семью бентосными рейсами, в которых был исследован центральный глубоководный желоб Белого моря, прилежащие к нему мелководья (20 станций), кут Кандалакшского (189 станций) и Двинский залив (38 станций) (3).
В сборе, обработке и определении материала принимали участие сотрудники станции, кафедр биофака, географического и геологического факультетов, студенты и аспиранты. Это было оживленное время: рейсы отправлялись и встречались с веселыми торжествами, в самих рейсах, конечно же, происходили всякие казусы и розыгрыши, разборка материала была полна смешных новаций, публикации вызывали споры и критику и внутри станции и со стороны ленинградских коллег.
Ну и, конечно, все были молоды, даже те, кто были молоды относительно. Наверное, так же было и в проекте Броцкой.
Во второй половине десятилетия эти исследования пошли на спад. Как известно, история не терпит сослагательных наклонений – что было бы, если бы…. К сожалению, в том, что касается биологического аспекта, дальше не было ничего (4).
Из гидрологического же выросло современное понимание организованности Белого моря (Пантюлин, 2012; Pantiulin, 2003), отличное от традиционной схемы (Дерюгин, 1928; Тимонов 1947, 1950), на которую накладывались и все еще накладываются последующие исследования беломорской акватории, не тождественное расчетным виртуальным моделям (Кравец, 1991, Семенов, 2007; Неелов, 2005 и др.), но отвечающее практическому опыту (Максимова, 1991; Ильяш и др., 2003).
—————————
(1) СЧС-2032 – средний черноморский сейнер – предполагалось, что он будет продан или передан одному из дружественных африканских государств. Когда этого не случилось, его отказали нам.
(2) https://www.kandalaksha-reserve.org./archive/archive_kr_bbs_2008.pdf; Часть материала опубликована в совместном томе: Труды Кандалакшского Государственного заповедника вып IY; Труды Беломорской биологической станции Московского Государственного университета т. 2 . Воронежское книжное из-во, 1963.
(3) Биология Белого моря. Труды Беломорской биологической станции МГУ т. 5 Из-во МГУ 1980.
(4) Может быть, вырастет Артем Исаченко.
Т.А.Бек