Прощай, размах крыла расправленный,
Полета вольное упорство,
И образ мира, в слове явленный,
И творчество, и чудотворство.
Б.Л. Пастернак
(1946–2005)
К великому сожалению, его уже больше года нет в живых: 8 мая 2005 г. он, совершенно неожиданно для всех нас, скоропостижно скончался.
Я не берусь выяснять, какой вклад внесли в деятельность ББС представители других кафедр и специальностей – это задача их коллег. Но со всей ответственностью могу заявить,
что никто из специалистов в области «низших растений» в традиционном понимании не сделал столько на биостанции и для биостанции, как Е.А. Кузнецов.
Поэтому считаю своей непреложной задачей сделать все возможное для увековечения его памяти на ББС.
Е.А. Кузнецов родился в 1946 г. в Риге, где его отец, крупный инженер, занимался восстановлением морского порта, разрушенного во время Великой Отечественной Войны. Впоследствии он жил в Одессе, а со старших классов школы – в Москве.
В университете он специализировался по кафедре низших растений (ныне микологии и альгологии), которую закончил в 1971 г. Уже в студенческие годы он проявил большой интерес к так называемым «низшим грибам» – группе, столь же разнородной в таксономическом отношении, как и традиционные «низшие растения» в целом.
Сейчас уже трудно сказать, что впервые привлекло его внимание к «низшим грибам». Может, посвященные им очень хорошие лекции доцента Т.П. Сизовой в рамках спецкурса «Микология». Может, что-нибудь другое. Известно только, что официально его направил заниматься водными грибами, особенно наиболее примитивными из них, тогдашний заведующий нашей кафедрой проф. М.В. Горленко. За это Е.А. Кузнецов был ему благодарен до конца жизни.
Курсовую и дипломную работы он выполнял под руководством сотрудницы Института океанологии АН СССР Н.Я. Артемчук. Впоследствии он писал: «…ее пламенный энтузиазм и увлекательные научные беседы навсегда привязали меня к морской микологии». К сожалению, Нина Яковлевна вскоре скончалась, еще в молодом возрасте. Евгений Андреевич всегда считал себя продолжателем ее дела, принявшим от нее эстафету.
Впоследствии он постоянно работал в двух сферах – в области «низших грибов» и в области водных, прежде всего, морских, грибов. Нетрудно видеть, что эти области научной деятельности в значительной мере перекрываются. И вот в этой-то «зоне наложения» деятельность Е.А. Кузнецова была особенно плодотворной.
В 1969 г., будучи студентом, он впервые попал на ББС и с тех пор приезжал сюда многократно, проводя как научно-исследовательскую, так и педагогическую работу. В последний раз он посетил ББС в 2003 г.
Получив диплом, Евгений Андреевич постоянно работал на Биологическом факультете, но на разных кафедрах: ихтиологии, физиологии растений, гидробиологии. В 1985 г. он пришел на родную кафедру. С 1997 г. он был сотрудником кафедры гидробиологии. Работая на кафедре ихтиологии, он преимущественно изучал бактериопланктон рыбоводных прудов по хоздоговорной теме. На эту тему была написана и его кандидатская диссертация, которую он защитил в 1980 г.
Однако Е.А. Кузнецов и тогда ни в коем случае не оставлял свои основные объекты – «низшие грибы». Впоследствии он выражал глубокую благодарность своему руководителю того времени – Б.В. Веригину за то, что тот постоянно шел навстречу своему подчиненному и позволял, наряду с хоздоговорной работой, параллельно проводить изучение грибов, обитавших как в исследовавшихся ими прудах, так и в морях.
В частности, в эти годы он довольно много внимания уделял проблеме анабиоза у «низших грибов».
Эта его деятельность отразилась в целом ряде публикаций 1970‑х и 1980‑х гг. и составила костяк его будущей докторской диссертации. В те годы Е.А. Кузнецов много ездил как гидромиколог по СССР, особенно на Украину и в Среднюю Азию. Поработал он, и достаточно долго, и в таком экзотическом месте, как остров Врангеля. Кроме того, в ту пору он совершил плавание на научно-исследовательском судне по Тихому и Индийскому океанам.
В 1985–97 гг. он работал старшим научным сотрудником кафедры микологии и альгологии. Работая на кафедре, Евгений Андреевич приобщился и к педагогической деятельности. Особенно регулярно он вел практические занятия по низшим растениям для студентов первого курса зоолого-ботанического отделения нашего факультета. Вел он также занятия на малом практикуме и у студентов третьего курса кафедры микологии и альгологии на ББС. При этом он интенсивно собирал материал для научных исследований. В начале 90‑х гг. ему удалось выбраться для сборов материала на берега Байкала и в южную часть Российского Дальнего Востока (Приморский и Хабаровский края). Накопленный материал впоследствии вошел в его докторскую диссертацию.
По не зависящим от него обстоятельствам Евгений Андреевич в 1997 г. покинул родную кафедру. Засуженный профессор МГУ В.Д. Федоров предложил ему работать в той же должности старшего научного сотрудника на возглавляемой им кафедре гидробиологии нашего факультета. За это Е.А. Кузнецов всегда выражал ему глубочайшую благодарность. Однако ему должны быть благодарны и все коллеги, поскольку именно с этого момента начался, пожалуй, наиболее плодотворный период научной деятельности Е.А. Кузнецова, кульминацией которого была защита в 2003 г. докторской диссертации на тему: «Грибы водных экосистем». На кафедре гидробиологии он стал читать спецкурс «Экология водных грибов».
С 2001 г. у него началась очень плодотворная совместная работа с сотрудниками Института прикладной микробиологии, и основным районом полевых сборов стала территория Беломорской биостанции МГУ. Евгений Андреевич стал опять проводить здесь полевые сезоны – уже с чисто научными целями.
В 2005 г. его постигла тяжелейшая утрата – 27 марта после недолгой болезни на 30‑м году жизни скончался его сын Дмитрий Евгеньевич, Дима. Несмотря на постигший его удар, Евгений Андреевич мужественно переносил это испытание и с еще большей силой, совсем с головой отдался работе. Но 8 мая он скоропостижно скончался от инсульта.
Всякая смерть хорошего человека – большое несчастье. Но особенно тяжело и досадно, когда она настигает его в полном расцвете творческих сил, в процессе интенсивной экспериментальной работы, работы над множеством статей, учебных пособий, монографий – одним словом, на взлете.
Подытоживая научное наследие Е.А. Кузнецова, можно сказать примерно следующее.
Е.А. Кузнецовым на обширном фактическом материале доказана теоретическая и практическая важность гидромикологии как самостоятельного раздела биологии.
Результаты его научных исследований показали, что без изучения водных грибов-сапротрофов невозможно получить точную картину функционирования звена редуцентов и прогнозировать процессы биологического очищения; без учета грибов-паразитов нельзя адекватно описать популяционную динамику гидробионтов, включая ценных в промысловом отношении рыб и беспозвоночных.
Е.А. Кузнецов на большом материале проанализировал многие таксономические группы грибов и микоидов (грибоподобных организмов), значительно расширил знания о микобиоте бывшего СССР. Он постоянно развивал и отстаивал идею о микопланктоне, как очень важном компоненте планктона. С помощью нового метода учета водных грибов он изучил закономерности пространственного распределения микопланктона. Им выявлена зависимость численности видового состава водных грибов от наличия субстратной и растворенной органики в воде, а также от общего загрязнения водоемов.
Еще в студенческие годы, работая на ББС, Е.А. Кузнецов серьезно занялся траустохитридами – одноклеточными организмами, исключительно широко распространенными в морях, часто встречающимися в большом изобилии и играющими огромную роль как пищевая база для многих животных. Долгое время траустохитриды относили к оомицетам, которые в те времена считались грибами. Было показано, и не без участия Евгения Андреевича, что траустохитриды крайне далеки и от оомицетов, и от настоящих грибов и показывают некоторое родство лишь с лабиринулидами, к которым относится, в частности, широко известный паразит морской травы зостеры. В 2003 г. Кузнецов выделил эти две группы (на правах отделов) в самостоятельное царство – микомиксины. Идея выделения такого царства была широко поддержана коллегами за рубежом.
Е.А. Кузнецов значительно расширил представление о возможном круге хозяев плазмодиофорид. Из этих организмов давно широко известен возбудитель килы капусты. Было известно еще несколько видов, также паразитов растений. Кузнецов же обнаружил около тридцати новых видов, в том числе паразитов некоторых беспозвоночных.
Особо следует выделить его работу для ББС. Помимо упоминавшихся постоянных сборов материала, хотелось бы отметить еще некоторые особые моменты.
Так, в 1970‑е гг. он активно работал с доцентом В.Н. Веховым, изучая зостеру на предмет возможной роли в ее отмирании организма из лабиринтулид.
В 1988 г. он провел большую работу по подготовке материала по «низшим растениям» для научной выставки, организовывавшейся к 50‑летию ББС. Когда на рубеже веков началась активная работа по инвентаризации биоты ББС, Евгений Андреевич активно включился в нее. Специально для этого он собрал и упорядочил материал не только по объектам своих основных работ, но также специально исследовал некоторые группы водорослей и микоидов, не входившие непосредственно в сферу его интересов. Он выступил как организатор и координатор обобщения данных других исследователей водорослей и грибов (включая лишайники).
Что можно сказать о Е.А. Кузнецове как ученом?
Прежде всего, он был из людей, деятельность которых всегда носит отпечаток профессионализма, за что бы они ни брались. Так и он просто был «обречен на профессионализм». Это касалось и его основной работы, и увлечений. Когда-то он увлекся почтовыми марками – и стал одним из крупнейших в мире филателистов. В последние годы он серьезно увлекался садоводством – достиг и здесь высокого профессионального уровня.
Это был типичный ученый-одиночка. В науке у него практически не было учеников, последователей, своей школы он не создал. Вполне возможно, он планировал сделать это после защиты докторской диссертации – но судьбой на это было выделено слишком мало времени. Печальное следствие такой ситуации – то, что, скорее всего, многие материалы Е.А. Кузнецова, находившиеся в состоянии обработки, никогда не удастся обработать.
В жизни Евгений Андреевич был человеком исключительной доброжелательности и порядочности. Он никогда не выпячивал себя, всегда оставаясь как бы в тени.
Мы провели с ним вместе на ББС десять полевых сезонов, лучшего соседа и представить себе невозможно!
У меня просто не хватает воображения представить, чтобы мы могли хоть раз поссориться, обидеться друг на друга. С ним это было как-то внутренне, исконно невозможно. В Москве мы контактировали, конечно, меньше, хотя все годы пребывания на нашей кафедре мы – Т.Ю. Толпышева, он и я – сидели в одной комнате. Думаю, найдется не так много таких дружных комнат, как наша.
С какой глубокой и светлой печалью вспоминаю я теперь наше совместное пребывание на биостанции и в Москве! Если б кто-нибудь знал, как его теперь мне не хватает!
К.Л. Тарасов
Каф. микологии и альгологии
Биологического ф-та
МГУ им. МВ. Ломоносова
МАТЕРИАЛЫ X НАУЧНОЙ КОНФЕРЕНЦИИ БЕЛОМОРСКОЙ БИОЛОГИЧЕСКОЙ СТАНЦИИ МГУ: Сборник статей.– М.: Изд. «Гриф и К», 2006.– с. 7-12.
